Арам Энфи

ТЕОРИЯ СУЩНОСТНОГО КОДИРОВАНИЯ В СВЕТЕ
ОСНОВНЫХ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ КОНЦЕПЦИЙ

ЧАСТЬ - V

ПСИХОЛОГИЯ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО

| Часть 1| Часть 2| Часть 3| Часть 4| Часть 5| Часть 6| Часть 7| Часть 8| Часть 9|

Статья в формате «Word»

Статья опубликована на сайте Академии Тринитаризма
(М., Эл № 77-6567, публ.28232, 22.12.2022)

АННОТАЦИЯ

Настоящая статья входит в Цикл-Эннеаду научных исследований, в которых обзорно рассмотрены наиболее значимые концепции, выдвинутые за всю историю развития мировой психологической науки. Продемонстрированы вытекающие с точки зрения идеологических основ этих концепций прямые или косвенные подтверждения психолого-философской обоснованности ключевых положений Теории Сущностного Кодирования (ТСК). Показано, что: 1) Положения ТСК установкам основных направлений психологии не противоречат, а во многом с ними даже совпадают; 2) Разработанная на основе ключевых положений ТСК Психология Сублимации находится на переднем крае магистрального пути развития мировой психологической науки, обогащая её принципиально новой и актуальной методологией.
Исходя из того, что стержневым в психологии является «вопрос о моральной власти» («почему людям следует быть нравственными?»), основное внимание в настоящей серии уделено именно тем фундаментальным направлениям психологии, которые оправдывают своё исконное название «учение о душе» (греч. «психе» - душа; «логос» - слово, учение) и свою изначально заяв-ленную референцию в качестве «моральной науки»… Редактор шеститомника «Психология: исследование науки» («Psychology: a Study of a Science») известный психолог и философ Зигмунд Кох (1922-2001), критикуя тенденцию жутчайшего засорения научного ландшафта современной ему психологии различными видами её популярно-прикладных направлений, писал: «Психология, похоже, вступила в эру всеобщей дезориентации... Я считаю, что для общества будет гораздо лучше, если мы вернём психологию обратно – в сферу науки...» И поэтому, учитывая адекватность и актуальность данного директивного утверждения, те сугубо «поведенческие» психологические концепции и целые направления психологии, которые полностью игнорируют рассмотрение вопросов духовного и этического содержания (бихевиоризм, необихевиоризм, бихевиорализм, рефлексология, моторная теория сознания и т.д.), а также большая часть так называемой «прикладной психологии» 20-века, которая наводит суету вокруг порочной финальной цели, легитимирующей необходимость адаптации психики индивидуума к конвенционально-конформному, а значит нравственно заведомо ущербному социуму, в настоящей серии статей если и упоминаются, то не специфицированно, и лишь только с целью их рассмотрения в ракурсе сугубо критическом...
Ещё в 1969 году один из основателей когнитивной психологии Джордж Армитидж Миллер (1920-2012), выступая в качестве президента Американской психологической ассоциации (APA), выразил надежду на то, что психология будет активнее вмешиваться в деятельность по улучшению общественных отношений: «Научная психология – одно из самых революционных начинаний в интеллектуальной истории человечества. Если мы добьёмся существенного прогресса в достижении провозглашённой цели – понимании, предсказании и контроле психических и поведенческих явлений, – это будет иметь грандиозные последствия для всех аспектов жизни общества... Я верю, что воздействие психологии на общество будет осуществляться не с помощью тех или иных технологий, но путём духовного влияния, путём формирования новых представлений о том, что возможно для человека и что для него желательно…» А два года спустя после выступления Дж. Миллера знаменитый британский историк и культуролог Кеннет Маккензи Кларк (1903-1983) в своём президентском обращении к APA высказал мысль о том, что «политических лидеров следует обязывать к тому, чтобы они принимали и применяли самую раннюю, совершенную форму психо-технологического, биохимического вмешательства, которое гарантировало бы положительное использование власти». Поскольку же в тревожных геополитических и удручающих социокультурных реалиях современности поиск желающих оспорить правоту вышеприведённых авторитетных суждений представляется малоперспективным, то актуальность тщательной проработки психологических аспектов основанной на онтологическом Законе Совести ТСК возрастает уже многократно, ибо приобретённые на этой ниве знания способны стать для всех здравомыслящих людей эффективным инструментом повышения уровня их компетенций в социальной практике...

07. ПСИХОЛОГИЯ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО:

Зигмунд Фрейд, Карл Густав Юнг,
Альфред Адлер, Отто Ранк, Эрих Фромм

Бессознательное до Зигмунда Фрейда, Психоанализ, Эго-психология,
Индивидуальная психология, Аналитическая психология, Экскурс в
Психосинтез, Трансперсональную Психологию, Онтопсихологию,
Экзистенциальную и Гуманистическую психологию

БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ ДО ЗИГМУНДА ФРЕЙДА

Хотя возникновение Психологии Бессознательного принято связывать с именами Зигмунда Фрейда (1856-1939) и его последователей, но на самом деле представления о Бессознательном стали проникать в психологическую науку и утверждаться в ней задолго до разработки Фрейдом системы классического психоанализа в детерминации «первой венской школы психологии»:
- Истоки идеи Бессознательного можно обнаружить уже в античности: Парменид (501-450 гг. д.н.э.) говорил о «врождённых идеях», Платон (428-347 гг. д.н.э.) - о «предданных знаниях»…;
- В Новое время о «деятельности мозга, порождающей бессознательные процессы за пределами сознания» писал Рене Декарт (1596-1650);
- Как «низшую форму душевной активности, находящуюся за порогом осознанных представлений, которые возвышаются, подобно островкам, над океаном тёмных перцепций» трактовал Бессознательное в своей «Монадологии» Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646-1716);
- С механизмами функционирования нервной системы связывал Бессознательное английский мыслитель-ассоцианист Дэвид Гартли (1705-1757);
- Прибегал к понятию Бессознательного для объяснения феномена интуиции в контексте рассмотрения проблемы чувственного познания («бессознательного априорного синтеза»), Иммануил Кант (1724-1804);
- Уже в статусе концептуальной категории термин «Бессознательный» («Unbewusste») открыто использовал в своей системе «трансцендентального идеализма» ещё один представитель немецкой классической философии - Фридрих Вильгельмм Йозеф Шеллинг (1775-1854);
- На «сознательную» и «бессознательную» области разграничивал разум, рассматривая динамику психических процессов как «конкуренцию конфликтующих идей за доступ к сознанию», один из основателей эмпирической психологии Иоганн Фридрих Гербарт (1776-1841), который первым ввёл в психологию термин «вытеснение», лишь спустя несколько десятилетий освоенный Фрейдом;
- Иррационалистическое учение о Бессознательном в контексте своей «Философии Воли» выдвинул Артур Шопенгауэр (1788-1860);
- О том, что «построение воспринимаемого мира из атомов ощущений требует экзистенции Бессознательного» писал Герман Людвиг Фердинанд фон Гельмгольц (1821-1894);
- И, наконец, немецкий философ Карл Роберт Эдуард фон Гартман (1842-1906), возведя уже Бессознательное в ранг универсального принципа, лежащего в основе всего Бытия и являющегося причиной «мирового процесса», издал в 1869 году своё основное сочинение под названием «Философия бессознательного» [1], в котором была предпринята попытка объединить в связную теорию и проанализировать все существовавшие на то время в науке представления о феномене Бессознательного. В понятийных категориях «трансцендентального реализма» Эдуарда фон Гартмана концепция Бессознательного - это некий «идеологический гибрид» из элементов метафизики Гегеля, гносеологического монизма Шеллинга и представления Шопенгауэра о Воле как об основе всего Сущего. Гартман пишет, что на «основании несомненных фактических данных, путём индуктивного естественноисторического метода можно доказать независимое, первичное бытие духовного начала, которое необходимо признать некоторой универсальной, за пределами индивидуального сознания находящейся представляющей воли, которую поэтому и следует называть Бессознательным (das Unbewusste)». Но, приписывая Бессознательному все атрибутивные признаки Божества (бесконечность, всеохватность, неизменность, непогрешимость, неутомимость, безболезненность, неразрывность внутреннего единства…), Гартман в то же время видел в нём нечто противостоящее осознанно-свободному нравственному выбору человека. И в этой связи Бессознательное он рассматривал, прежде всего, в аспекте этическом, что, очевидно, нашло отражение в его программном труде «Феноменология Нравственного Сознания»)... [2]
Также и сугубо специализированными (прежде всего - клиническими) исследованиями Бессознательного, как «множества смешанных чувственных данных, которые разум создаёт на бессознательном уровне, прежде чем раскрыть их как убедительную тотальность в сознании», ещё до Фрейда, либо параллельно с ним по времени, занимались такие корифеи психологии, неврологии и психиатрии как основоположник психофизиологии Густав Теодор Фехнер (1801-1887), «общемировой психолог №1» Вильгельм Максимилиан Вундт (1832-1920), автор теории «психологической эстетики» Теодор Липпс (1851-1914), создатель первой во Франции Лаборатории экспериментальной психологии Альфред Бине (1857-1911), и уже вплотную подошёл к конкретизации структурных элементов психоанализа разработчик общепринятой в мировой медицине научной классификации неврозов и психозов Пьер Мари Феликс Жане (1859-1947)…

КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ ЗИГМУНДА ФРЕЙДА

На существование сферы психики, которая не зависит от сознания, «официальному» основателю Психоанализа Зигмунду Фрейду указали, прежде всего, достижения французской невролого-психиатрической школы, клинические исследования в русле которой позволили вскрыть у пациентов не осознаваемую ими психическую деятельность. В частности, пониманию Фрейдом природы Бессознательного способствовало изучение гипнотического транса и власти постгипнотического внушения, с которыми Фрейд познакомился в период своего обучения в парижской клинике корифея невропатологии того времени Жан-Мартена Шарко (1825-1893), а затем - в процессе своей собственной неврологической практики при использования гипноза для лечения истерии, хотя, по собственному признанию Фрейда, к самой медицине как таковой он «не испытывал ни малейшего интереса». Именно изучение симптомов истерии «навело» Фрейда на Бессознательное, для объяснения природы которого он использовал понятия «сопротивление» и «вытеснение», встроив эти психофеномены в свою пресловутую «теории сексуальности» со всеми её «Эдиповыми комплексами» и прочими представлениями, описывающими детское развитие и объясняющими значение сексуальных влечений. И вот, раскрыв таким образом в природе человека мощный иррациональный пласт Бессознательного, которое направляет индивидуальную и коллективную жизнь людей даже в большей, как ему казалось, степени, нежели рассудок, Фрейд пришёл к заключению, что «Бессознательное и есть истинно реальное психическое»... [4]
Следует отметить, что Фрейд прошёл в Вене ещё и прекрасную подготовку у знаменитого физиолога Эрнста Вильгельма фон Брюкке (1819-1892), в институте которого он на протяжении нескольких лет занимался исследованиями в области микроанатомии нервной ткани, что позволило ему использовать понятие «Бессознательное» также и в аспекте сугубо научном, свободно оперируя профессиональной терминологией. Так, в своём «Проекте Научной Психологии», рукопись которого осталась незавершённой, мотивацию человеческого поведения Фрейд напрямую коррелировал с увеличением напряжения перед «барьерами» между нейронами, именуемыми сегодня «синапсами»: по Фрейду, это увеличение ощущается как неудовольствие, а окончательное высвобождение перед барьером как удовольствие. Память объяснялась Фрейдом как изменение в проницаемости нервных барьеров (изменения в «синаптической силе»), возникающее благодаря повторному возникновению потенциала действия в соединительных нейронах и т.д. Также в своём всецело детерминистском Проекте для описания взаимодействия психических структур Фрейд прибегал к метафорам экономии энергии, законов динамики и даже гидравлики, рассматривая при этом Бессознательное как конфигурацию сил, формируемую со стороны «либидо» (этот термин он использовал для обозначения сексуальных энергий) и видоизменяемую при столкновении либидо с обстоятельствами жизни. Феномен такого изменения Фрейд определил понятием «вытеснение», объяснив его как «защитный механизм избегания боли от внутреннего конфликта»… В письме врачу Вильгельму Флиессу Фрейд не скрывает своего ликования: «Все стало на свои места, все шестеренки пришли в зацепление, и показалось, что передо мной машина, которая четко и самостоятельно функционировала... Три системы нейронов, «свободное» и «связанное» состояния, первичные и вторичные процессы, основная тенденция нервной системы к достижению компромиссов... два биологических закона - внимания и защиты, понятия о качестве, реальности мысли, торможение, вызванное сексуальными причинами, и, наконец, факторы, от которых зависит как сознательная, так и бессознательная жизнь, - все это пришло к своей взаимосвязи. Естественно, я вне себя от радости!»
Как мы видим, этим своим «Проектом» Фрейд намеревался превратить психологию в естественную науку, или как говорил он сам: «представить психические процессы количественно определяемыми состояниями особых материальных частиц», но всё-таки создать строго научную дисциплину на материалистическом (в данном случае сугубо физиологическом) фундаменте, он предсказуемо так и не смог: понятие «энергия» связывалось им то с физическими, то с психическими процессами, в своей аргументации он опирался то на научную физиологию Брюкке, то на мистическую философию природы Фехнера и т.д. В итоге же, Фрейд пришел к выводу, что, хотя о Бессознательном у нас нет непосредственного знания, но Бессознательное всегда и везде является реальной силой, стоящей за троном рассудка, а Психоанализ — это ключ к его секретам...
Структурную модель человеческой психики в классическом фрейдистском психоанализе определяют три компоненты: Оно («Id»), «Я» («Эго», «Ich») и Сверх-Я («Супер-эго», «Über-Ich»). Id - это инстинктивная компонента личности, которая присутствует в человеке уже при его рождении, являясь источником телесных желаний и эмоциональных импульсов. Id действует в соответствии с принципом удовольствия, в том числе избегания боли, отвечает за агрессию и сексуальное влечение («великий резервуар Либидо»), не знает никаких ценностных суждений (ни добра, ни зла, ни морали) и является, по Фрейду, полностью бессознательным: «Это темная, недоступная часть нашей личности… мы называем его хаосом, котлом, полным бурлящих возбуждений… Оно наполнено энергией, идущей к нему от инстинктов, но оно не имеет организации, не порождает коллективной воли, а только стремление обеспечить удовлетворение инстинктивных потребностей, подчиненных соблюдению принципа удовольствия...» Эго («Я», «Ich») - это организованная часть структуры личности, которая включает защитные, перцептивные, интеллектуально-когнитивные и исполнительные функции. Эго представляет в человеке его разум и здравый смысл, который действует в соответствии с «уставом реальности», стремясь обеспечить эффективное функционирование человека в реальном мире, удовлетворяя по возможности стремления Id приемлемыми для человеческого социума способами. Что же касается Супер-эго, то его можно рассматривать в качестве некоего «суррогата совести», наказывающего за плохое поведение и отражающего усвоение взрослеющей личностью тех принятых в социуме моральных ценностей и культурных правил, которым учат её родители, воспитатели, учителя и т.д. Поскольку Супер-эго склонно противостоять требованиям Ид из-за их необузданности и агрессивности, то, вследствие этого, энергия инстинктов Ид обращается против Эго. Если же Эго в такой ситуации поддается давлению Супер-эго, то у человека возникает чувство вины, которое хотя и часто играет роль деструктивную, но при этом обретает также способность приводить к сублимации, или перенаправлению энергии, являющейся источником творческой силы. Фрейд видел в инстинктах и их вытеснении, с одной стороны, причину развития неврозов и тревоги, а с другой - ресурс энергии, необходимой для существования общества и ценностей цивилизации. [6]
Изучение Фрейдом инстинктивных сил привело его к поразительному выводу относительно их природы: они одновременно включают жизнеутверждающий источник сексуального либидо — Эрос, и деструктивный, отрицающий жизнь источник смерти — Танатос (это слово с лёгкой руки ученика Фрейда Вильгельма Штекеля стали использовать и многие другие). В работе «За пределами принципа удовольствия» Фрейд сделал вывод о существовании влечения к смерти. Его предпосылкой стал регулирующий принцип, который был описан как «принцип психической инерции», «принцип нирваны» и «консерватизм инстинкта». Признавая существование принципа удовольствия, Фрейд рассматривал его как выражение естественного стремления восстановить в жизни окончательное равновесие, коим является смерть, ибо «она и есть цель всякой жизни»... [8]
Конечно же, почти все эти идеи были заимствованы Фрейдом у Эдуарда фон Гартмана, с работами которого Фрейд, являясь человеком широко начитанным, был знаком с юности. И поэтому, сформулировав своё видение общей структуры Бессознательного, Фрейд дал на этой психологической основе также и достаточно спекулятивную интерпретацию морали, религии и всей человеческой культуры в целом. Так, в своей книге «Неудовлетворенность культурой» (Das Unbehagen in der Kultur, 1930) Фрейд описывал хрупкость цивилизации, которой, как он считал, всегда угрожают вытесненные и подавленные силы, но только благодаря этому непрочному балансу она и существует. А посему, у нас есть жестокий выбор: либо быть цивилизованными и несчастными, либо же идти к саморазрушению. Единственную надежду Фрейд возлагал на способность разума к построению систематического, объективного знания, т. е. науки, которая позволяет нам улучшать или, по крайней мере, понимать наше состояние. И вот, всё это позволило некоторым исследователям творческого наследия Фрейда рассматривать фрейдизм чуть ли не как одну из трёх основных, наряду с марксизмом и христианством, систем мировоззрения XX века...

АЛЬФРЕД АДЛЕР, ОТТО РАНК, ЭРИХ ФРОММ.
ДРУГИЕ «ОТСТУПНИКИ И КРИТИКИ»

Первыми членами венской группы Фрейда стали в 1902 году Вильгельм Штекель (1868–1940) и Альфред Адлер (1870–1937). Оба имели медицинское образование, но если увлекающийся Штекель занимался одновременно многим (включая журналистику и музыку), то Адлера идеи Фрейда привлекли благодаря его интересу именно к неврозам. Не соглашаясь полностью с сексуальной теорией неврозов Фрейда, Адлер признавал существование агрессии как автономной силы, связывая её с функциональными отношениями между органами тела, а также с семьёй и социальными взаимоотношениями. В отличие от Фрейда, акцентировавшего роль сексуальности как детерминанты человеческого поведения, Адлер, заявив о том, что «психоанализ не должен быть ограничен только одним способом», рассматривал душевное устройство человека как нечто гораздо более сложное и широкое. Так, в своём работе «Индивидуальная психология как путь к познанию и самопознанию человека» Адлер писал: «Мы ведем речь о познании линий и путей внутри обширной области человеческой души, о том, чтобы научиться понимать сложные мелодии психики индивида, которые звучат подобно симфонии, сочиненной композитором…» [11]
Поскольку Адлер, основываясь также и на своём личном биографическом опыте, считал, что характер человека складывается во многом под воздействием его «жизненного стиля», то есть сложившейся в детстве системы целенаправленных стремлений, в которой реализуется потребность в достижении превосходства и самоутверждения, то он ввёл в психоанализ социальный фактор и первым стал использовать понятие «комплекс неполноценности», рассматривая его как компенсационный стимул к личностному самоутверждению. При этом Адлер отмечал, что в патологических случаях человек может пытаться скомпенсировать (преодолеть) свой комплекс неполноценности за счёт стремления к власти над другими («компенсаторная теория власти»). Развивая эти свои идеи, в 1920-е гг. Адлер создал так называемую «индивидуальную психологию», в которой характер, невроз и жизненные цели понимались как результат взаимодействия психологических факторов с социальным окружением.
В отличие от недолюбливавшего с ранних лет медицину, но не в меру тщеславного «конквистадора психологического мира» (как он сам себя называл) Фрейда, который всеми правдами и неправдами стремился протолкнуть свои разработки, невзирая на то, какая от них будет польза людям, безапелляционно обвинённый Фрейдом в «своеволии» Адлер, был искренне предан идее социальной медицины, стремясь с максимальной пользой для общества посвятить ей всю свою жизнь. Адлер открыл по обе стороны Атлантики детские консультации-поликлиники и со свойственным ему энтузиазмом служил делу обучения взрослых. А благотворное воздействие на людей пронизанной эмпатией книги Адлера «Понять природу человека» (Menschenkenntnis, в буквальном переводе с немецкого - «Умение понимать людей») ощущается и по сей день…
Таким образом, после психоанализа Фрейда Индивидуальная психология Адлера легла в основу «второй венской школы психологии», тогда как третьей школой стал уже Экзистенциальный анализ (метод «логотерапии» или «исцеления смыслом») Виктора Эмиля Франкла (1905-1997), который фрейдистскому принципу удовольствия и адлерианскому стремлению к компенсации комплекса неполноценности противопоставил «волю к смыслу»…
Широкий диапазон мышления, присущий другому выдающемуся ученику Фрейда, Отто Ранку (1884-1939) выгодно отличал его от того, что он сам охарактеризовал словами «механицизм психоанализа». В отличие от Фрейда, для которого искусство и литература были лишь «продуктом Libido», Ранк оказался в числе тех самых первых психоаналитиков, которые стали плодотворно использовать метод психоаналитического исследования для изучении искусства и литературы, обращая при этом пристальное внимание не только на активное взаимодействие в творчестве художника разума и воображения, но и на глубинную соотнесённость в этом процессе интуитивного и рационального начал... Что же касается хорошо известных в психологии идей Отто Ранка, связанных с феноменом «травмы рождения», то они получили своё развитие в трудах Станислава Грофа, который при проведении в области трансперсональной психологии экспериментов с применением галлюциногенов (ЛСД) обнаружил так называемые «перинатальные матрицы» (следы воспоминаний о родах и пребывании плода во чреве матери). А по мнению одного из главных теоретиков экзистенциальной психологии, исследовавшего роль и значение в процессе сущностного роста фактора тревоги, Ролло Мэя (1909-1994), влияние Отто Ранка оказалось весьма значительным и на становление экзистенциальную психологии тоже... [13]
Основываясь на базовых установках Фрейда, самостоятельные психоаналитические школы создали в Европе и США также и многие другие его талантливые ученики и последователи:
- Если Фрейд уделял больше внимания «Оно» (Ид), то усилиями неофрейдистов (Хайнца Хартманна, Карен Хорни, Девида Рапапорта и других) была создана так называемая «Эго-Психология», методологическая оптика которой сфокусирована на сознательной части личности – на Эго («Я») как особой психической структуре со своими собственными позитивными силами;
- Такие «радикальные аналитики», как Вильгельм Райх, Макс Хоркхаймер, Шандор Ференци, а также философы Теодор Адорно и Герберт Маркузе открыли внутри психоанализа серьезную социально-политическую дискуссию, сопровождаемую живой полемикой;
- Зигфрид Бернфельд устанавливал связи между психоанализом и теорией обучения;
- Гарри Салливан и Клара Томпсон разрабатывали методику интерперсонального психоанализа, который сконцентрирован на анализе межличностных отношений;
- Жак Лакан использовал в своём «структурном психоанализе» речевые методики;
- Эрик Эриксон разрабатывал «естественную схему развития Эго в жизненном цикле»;
- Карен Хорни занималась в русле Эго-Психологии различными аспектами влияния культурной среды;
- Вдохновлённая деятельностью феминистки Симоны де Бовуар Хелен Дойч исследовала в контексте психоанализа вопросы фемининности и женской сексуальности;
- Мелани Кляйн поставила акцент на роли в психологии вопросов материнства и детства;
- Свою школу детского психоанализа открыла дочь Фрейда Анна Фрейд;
- Секретарем Московского психоаналитического общества стал один из основателей нейропсихологии - соратник Л.С. Выготского Александр Романович Лурия…
Чуточку подольше нам в этом разделе следует остановиться на взглядах наиболее, пожалуй, значимого для нашего исследования неофрейдиста – психоаналитика, философа и социолога Эриха Фромма (1900-1980)... Критика со стороны Фромма классического психоанализа (а Фромм скептически относился уже и к самой фрейдистской структуре личности человека - «Оно», «Я» и «Сверх-Я») заключалась ещё и в том, что обращение Фрейда к сексуальности, как психологической доминанте, Фромм считал обусловленным «нахождением Фрейда под влиянием буржуазного материализма, не позволявшего ему представить психические силы, не связанные с каким-либо физиологическим источником». Также, по мнению Фромма, Фрейд совершил ошибку, не уделив в своём психоанализе должного внимания проблемам этики. Сам же Фромм, будучи воспитанным в семье ортодоксальных иудеев, в качестве той основы, которая ведёт человека к самореализации и осуществлению имеющихся возможностей, рассматривал именно вопросы морально-этические, связывая с ними также и проблемы сугубо медицинские: «Наше поведение во многом определяется ценностными суждениями, и на их обоснованности зиждется наше психологическое здоровье и благополучие, хотя как симптом морального благополучия никоим образом не может рассматриваться "приспособление"… неврозы — это выражение моральных проблем, а невротические симптомы возникают как следствие неразрешённых моральных конфликтов». И поэтому основную задачу декларируемого им «гуманистического психоанализа» Фромм видел в осмыслении нравственных проблем, способствующих пониманию того, что человек является эволюционным видом, наделённым совестью. [18] При этом Фромм проводил различие между «авторитарной совестью» (неким аналогом фрейдовского Сверх-Я - голосом внешнего авторитета родителей, государства, общества и т.д.) и «гуманистической совестью» (не интериоризированным велением авторитета, а собственным внутренним голосом человека, выражающим его личную позицию и независимую точку зрения). Точно также и среди религий, потребность в которых, как высших системах этической ориентации и объектах почитания, Фромм считал сущностным свойством человека, он в качестве позитивных выделял религии «гуманистические», задача которых - призывать к любви, добру и духовной самореализации. И вот поэтому главной целью и задачей психологии, по Фромму, является привитие обществу ценностей «истинных» гуманистических религий, к числу коих Фромм относил и такие, например, «внеконфессиональные идеологические ориентиры», как «культ Разума в эпоху Просвещения»...

АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ КАРЛА ГУСТАВА ЮНГА
(Цюрихская школа психологии, юнгианский анализ)

Как известно, изо всех своих учеников и последователей выше всех остальных Фрейд ценил именно Карла Густава Юнга (1875–1961), которого, несмотря на старшинство Альфреда Адлера, Фрейд видел своим преемником… Первая встреча в Вене между сорокадевятилетним невропатологом Фрейдом и тридцатидвухлетним психиатром Юнгом состоялась в 1907 году. Помимо ведения врачебной практики, Юнг, преподавал тогда в Цюрихском университете, и как академически признанный учёный (исследователь речевых ассоциаций и кожно-гальванических реакций) имел гораздо большую международную известность, нежели «недораскрутившийся» ещё на то время Фрейд, который поэтому настоял на том, чтобы в 1910 году первым президентом Международной психоаналитической ассоциации был назначен именно Юнг... Но достаточно рано обнаружившиеся принципиальные мировоззренческие разногласия между Фрейдом и Юнгом привели в 1913 году к окончательного разрыву их отношений, после чего эти два выдающихся мэтра психологии пошли каждый своим путём, ибо расходились они действительно во многом:
- Юнг никогда в полной мере не принимал представление Фрейда об исключительно сексуальной природе либидо и, в противоположность Фрейду, описывавшему либидо по аналогии с физической силой, мыслил его в качестве психической энергии, используя понятия воли, или жизненной силы;
- Хотя Юнг не отрицал ценность используемого Фрейдом понятия «вытеснение», но все же он придерживался иного взгляда на Бессознательное как на обладающий собственной архаичной, доиндивидуальной структурой «единый психический субстрат надличностной природы, который присутствует в каждом из нас»;
- Если работы Фрейда полны часто конфликтующих с психологической терминологией биологических и механистических понятий, то мысль Юнга была от них изначально свободна и уверенно двигалась исключительно в русле категорий и представлений сугубо психологических;
- Хотя общее ощущение того, что из-за непрочной власти человеческого разума над неослабевающими силами его примитивной психики наша земная цивилизация находится в опасности, в равной степени отражено как в работах Юнга, так и Фрейда, но если Фрейд лишь предлагал «уменьшить боль неизбежных страданий с помощью научного познания», то Юнг говорил о позитивной способности к исцелению и преображению, которая, как он полагал, заключена в Коллективном Бессознательном; [9] [22]
- В отличие от Фрейда, Юнг не считал необходимым ограничиваться одними лишь только экспериментальными научными методами как единственным средством изучения человеческой психики. Понимая, что Бессознательное уже по определению «неприкосновенно» для прямых исследований, Юнг рассматривал возможность поиска ответов на многие вопросы, связанные с природой Бессознательного, в искусстве, легендах, мифах, фольклоре, различных духовных учениях и практиках, за что Фрейд безапелляционно называл Юнга «мистиком и снобом»…;
- В то время как не жаловавший медицину Фрейд использовал в своей работе методологию исключительно рационально-материалистическую, всей деятельности Юнга-психолога присуще особое переплетение подходов высокопрофессионального врача и мудрого духовидца, вполне справедливо считавшего, что «Психология, соответствующая только требованиям интеллекта, никогда не будет практической, поскольку психика во всей её полноте никогда не сможет быть постигнута только на интеллектуальном уровне… Психика ищет такого выражения, которое сможет полностью охватить её природу...»
- Тогда как в своей книге «Будущее Одной Иллюзии» Фрейд представил религиозную веру «регрессией в детство и примитивной фантазией о всемогущем отце», Юнг рассматривал её как естественное человеческое выражение архетипических психологических сил, и поэтому относился к религиозному опыту как к неуничтожимой человеческой потребности: «Я считаю более мудрым осознанно признавать идею Бога; ибо в противном случае богом просто становится нечто другое, как правило, нечто весьма неудовлетворительное и глупое, что бы там ни выдавливало из себя "просвещённое" сознание... Один душевнобольной мне однажды сказал: "Господин доктор, сегодня ночью я продезинфицировал сулемой всё небо и при этом не обнаружил никакого бога"...»
Работая в клинике с невротиками и психотиками, Юнг убедился в поразительной силе и устойчивости символов и образов, в которых психика выражает эмоциональное напряжение. И те же яркие символы он обнаружил в снах и фантазиях, а также в легендах и мифах многих культур и духовных традиций, изучению которых Юнг посвятил немало сил и времени. А результатом его исследований в этой области стало учение об «Архетипах Коллективного Бессознательного», которое Юнг положил также и в основание Систематической теории личности, изложенной в книге «Психологические типы», где, в частности, введены термины «интроверт» и «экстраверт». Коллективное Бессознательное, по Юнгу, - это проекция всеобщего знания на индивидуальность, формирующая «Сверх-Я». Также Юнг выявил, что при расщеплении сознания, когда оно уже больше не может контролировать Бессознательное, возникает психопатология, лечение которой поэтому должно происходить с помощью запуска процесса интеграции Бессознательного в сознание. Такой интеграционный синтез был обозначен Юнгом термином «Индивидуация», и это новое понятие как раз и стало центральным в основанной Юнгом Аналитической Психологии: «Индивидуация совпадает с развитием сознания из первоначального состояния тождества. Поэтому индивидуация означает расширение сферы сознания и сознательной психологической жизни… Цель индивидуации - ни что иное, как избавить себя от ложных оболочек личности, с одной стороны, и внушающей силы первичных образов, с другой… Это стремление к целостности направлено на утверждение «Я», которое включает в себя как рациональный сознательный разум Эго, так и иррациональное содержание Бессознательного…» Излишне говорить о том, что Индивидуация - процесс весьма сложный, включающий в себя прохождение различных стадий растущего осознания через тяжёлое противостояние и интеграцию элементов личного бессознательного. Поскольку же энергии бессознательного полностью иррациональны, а во многих отношениях даже деструктивны и очень опасны, то успех их освоения сознанием современного человека вовсе не гарантирован, на что особо обращал внимание и сам Юнг... [20]
В русле аналитической психологии полностью восстановлены в своих утраченных правах такие понятия как воображение и фантазия, которые в значительной степени ассоциированы с культурологией и искусствознанием, ибо Юнг прекрасно понимал, что из современных открытий в области Бессознательного, существенно изменивших понимание человеческой природы, с необходимостью вытекает идея новой этики, которая тесно связана с приходом новой эстетики, формирующейся вследствие неполноты и неокончательности сублимирования в старом искусстве. И развитию этой идеи немало поспособствовал последователь Юнга, французский психоаналитик Шарль Бодуэн (1893-1963), написавший книгу «Психоанализ искусства», в которой бессознательное рассматривается как организованное целое, способное разумно действовать для достижения определенной цели, а искусство понято и истолковано Бодуэном как выражение сокровенных инстинктов и глубочайших тайн души. При этом Искусство, по Бодуэну, творится в «круговороте сознания и подсознания», или (по Платону) «в божественном умоиступлении»... [26]
Подводя же итог этому разделу, следует сказать, что Аналитическая Психология Карла Густава Юнга, провозгласившая своей главной целью и Миссией активный поиск в истории и культуре всего человечества универсальных паттернов духовного символизма и «окон прорыва в тонкоматериальные миры», породила мощную герменевтическую традицию, ставшую сегодня не только главной силой психоанализа, но и психологической основой многих направлений искусствознания, культурологии и социологии, поскольку, в отличие от классического фрейдовского психоанализа, Аналитическая Психология Юнга с её понятием «коллективного бессознательного» позволяет, помимо прочего, исследовать целые социокультурные кластеры...

ЭКСКУРС В ПСИХОСИНТЕЗ, ТРАНСПЕРСОНАЛЬНУЮ
ПСИХОЛОГИЮ, ОНТОПСИХОЛОГИЮ

В начале 20 века (за несколько лет до разрыва отношений между Карлом Юнгом и Зигмундом Фрейдом) итальянский психолог и психиатр Роберто Ассаджиоли (1888-1974) разработал собственный интегральный метод психотерапии и саморазвития под названием «Психосинтез», соединив в нём, как ему казалось, всё лучшее, что было создано в области Психологии Бессознательного Фрейдом, Юнгом, Пьером Жане и другими психологами. В модели Ассаджиоли, присутствуют три уровня «личного» Бессознательного, а также Сознательное «Я», юнгианское Коллективное Бессознательное и Высшее (Трансперсональное) «Я». При этом основной задачей Психосинтеза Ассаджиоли определил контроль человека над составными частями своей личности, создание психологических условий и возможностей для самопознания личностью своего истинного «Я», а также самоосвобождение её от различных иллюзий. Важно отметить, что концепт Психосинтеза явился одним из самых ранних предшественников Трансперсональной Психологии (ТП) с её выраженной ориентацией на сферу духовности и «космической этики». Человек в контексте ТП представляет интерес на уровне надличностных, и прежде всего духовных процессов, а уже поэтому в сосредоточенной на изучении глубинных пластов сознания ТП уделяется особое внимание именно духовным аспектам психики…
Термин «трансперсональное» («transpersonal») впервые использовал Уильям Джеймс (1842-1910) в лекционных заметках, подготовленных им для проведения семестрового курса 1905-1906 годов в Гарвардском университете, тогда как сами «трансперсональные явления» рассматривались Джеймсом уже в его работах 1902 года. Также термин «трансперсональное» применялся для описания состояний, о которых сообщали здоровые люди, занимающиеся различными духовными практиками «расширения сознания за пределы личного» - такими, например, как индуистская йога, буддийская медитация, исихазм, сама (суфийское кружение) и т.п. Но при этом главным мотивирующим фактором для создания школы ТП считается в психологии публикация работы Абрахама Маслоу (1908-1970) о человеческих пиковых переживаниях в его иерархической системе соподчинения мотивов. Ну а поскольку изначально Маслоу проводил свои исследования в рамках гуманистической психологии, то постепенно термин «трансперсональное» стал ассоциироваться с отдельной школой психологии в рамках всего гуманистического направления...
Весомый вклад в создание ТП, помимо работ, упомянутых выше, внесли, конечно, также исследования Отто Ранка и Карла Юнга. А к непосредственным представителям уже исторически и научно состоявшегося направления ТП, как «психологии четвёртой силы», следует отнести исследователей изменённых состояний сознания и внетелесного опыта Станислава и Кристину Гроф, автора «интегрального подхода» в контексте махаяны Кена Уилбера, интерпретатора духовного наследия Г. И. Гурджиева Чарльза Тарта, нейропсихолога Роджера Уолша, «процессуалиста» Арнольда Минделла, популяризатора практик даосизма и дзен Алана Уотса, неоюнгиста Майкла Уошберна, «независимого психотерапевта» Энтони Сьютича и других… [35]
После 1970 года одновременно с утверждением ТП, итальянский профессор Антонио Менегетти (1936-2013) стал развивать в психологии ещё одно направление, исследующее психическую деятельность человека в ее «первичной причинности», включающей понимание на глубинном уровне сущностных проявлений Бытия. Это направление получило название Онтопсихология или «Учение о бытии Души». Помимо прочего, Менегетти утверждал, что методика онтопсихологии позволяет индивиду полностью понять структуру собственного Бессознательного. Им были введены такие понятия, как «Онто Ин-се» (Духовная Душа или Сущность человека), «Семантическое поле» (полевой вид материи – главная коммуникативная составляющая для переноса информации между индивидами, индивидом и природой, индивидом и космосом), «Монитор отклонения» (Программа, располагающаяся в зоне Бессознательного и искажающая образ реальности). Основываясь на обширной клинической практике и метафизическом опыте человечества, Онтопсихология предлагает стратегию осознанного перехода от стереотипного бытия к бытию интенциональному на основе математически выверенных действий, помогающих человеку вернуть себе однажды утраченное естество. В онтопсихологии данный процесс обозначается термином «метанойя», который указывает на прогрессивную реорганизацию ментальных и поведенческих моделей, на переориентацию от Я «стереотипного» к Я «истинному», «изначальному». А идея реорганизации здесь в том, что только врожденный мыслящий центр человека («Онто Ин-се») обладает знанием о самом наилучшем для индивида. Корректное отслеживание интенций Онто Ин-се, как гаранта точности, осуществляется через анализ сновидений, практики «имагогики», «синемалогии», «мелолистики» и «мелоданса»...

ВЫВОДЫ

Итак, попробуем теперь соотнести все рассмотренные здесь концепции из областей, так или иначе относящихся к обширнейшей сфере Психологии Бессознательного, с положениями концепта ТСК:
1. Исследуемая выдающимся немецким врачом, физиологом, физиком и математиком Германом фон Гельмгольцем зависимость непосредственного восприятия внешних событий и объектов от предшествующего опыта оказывалась настолько принудительной, что не могла быть преодолена сознательной рефлексией. Обобщив все факты, подтверждающие этот вывод, Гельмгольц выдвинул учение о «бессознательных умозаключениях», в котором содержалась идея о существовании фундаментального пласта психических процессов, формы и законы протекания которых скрыты от интроспекции, и которые поэтому могут быть установлены лишь только опосредствованно, путем объективного анализа. А возникающий здесь проблемный вопрос «как связать ощущение с внешними условиями, если заранее уже принята установка, что это ощущение обусловлено таким органом чувства, анатомическое устройство которого от внешних условий не зависит?» Гельмгольц разрешает в рамках теории символов: «отношение ощущений к объективному миру имеет такую форму символа, или знака, которая достаточна для того, чтобы обеспечить успех действия»… И вот, представление Иоганном Гербартом психической жизни внутри Бессознательного как «конкуренции идей за доступ к сознанию» вкупе с выводом Германа фон Гельмгольца о том, что «отношение ощущений к объективному миру имеет форму символа, или знака, в содержании которого нет ничего сходного с реальными свойствами предметов» явным образом наводит на мысль о протекании в психосфере человека неких кодировочных процессов. А уже рассмотрение структуры Бессознательного в аспекте «Феноменологии Нравственного Сознания» Эдуардом фон Гартманом в не менее явной форме свидетельствует о том, что определённые компоненты этих процессов напрямую соотносятся как с концепцией «бессознательных умозаключений» создателя комбинаторики и системы двоичного кодирования гениального энциклопедиста Готфрида Лейбница, так и с этикоцентрированными положениями ТСК. Поскольку же заслуга написания первого в истории фундаментального труда, посвящённого непосредственно теме Бессознательного, принадлежит Эдуарду фон Гартману, то отметим ещё и следующие его ценностные горизонты: «мораль делает жизнь менее несчастной, чем она была бы без неё», «в существующих религиях должно произойти много изменений, прежде чем они будут приспособлены к современным условиям», «религией будущего станет конкретный монизм, который утвердит единственным благом небытие Нирваны».[3] Тезисы Гартмана относительно «морали», «религий» и «монизма» согласуются с положениями концепта ТСК идеально, а если в выводах Гартмана «небытие Нирваны» заменить на более адекватное в реалиях современности понятие «Эволюционный Инсайт», то соответствие это окажется абсолютным… И ещё… Гартман назвал свою философию «трансцендентальным реализмом», поскольку в ней он «посредством индукции из максимально широкой базы сведений умозрительно достигает знания о том, что лежит за пределами опыта». И здесь уже мы наблюдаем полную «умозрительно-эвристическую» согласованность философии Гартмана и концепта ТСК в аспекте их методологических оптик...
2. Психоанализ в классической его интерпретации Зигмундом Фрейдом в настоящей статье нам правильнее было бы рассматривать, по большому счёту, в ракурсе сугубо критическом, ибо:
- О том, насколько в научном и этическом отношении бесцеремонно Фрейд мог позволить себе обращаться с любыми доступными ему знаниями, крайне спекулятивно применяя к ним свой «психоаналитический метод», свидетельствует, например, его последняя «психоисторическая» (а правильнее сказать - псевдоисторическая) книжица «Моисей и монотеизм», в которой Фрейд уже в полной мере продемонстрировал свой неизбывный атеизм и материализм. Встав в позу «историка-религиоведа», открыто игнорирующего канонический текст Священного Писания (2-ю книгу Торы «Исход»), Фрейд поведал людям о том, что оказывается в период правления фараона XVIII династии Эхнатона некий вельможный египтянин по имени Моисей (именно «какой-то» египтянин, а вовсе не величайший еврейский пророк - потомок Авраама с богатейшей библейской предысторией, описанной в 1-й книге Торы «Бытие»!) в своих сугубо корыстных интересах и неблаговидных целях «хитроумно впарил» находящимся тогда в египетском плену евреям-рабам учреждённую Эхнатоном на основе якобы монотеистического культа солнечного бога Атона абсолютно чуждую еврейскому народу религию, которая затем каверзным способом (разумеется, легко разоблачённым психоанализом) как раз и трансформировалась в традиционный иудаизм...
- Фрейд был до мозга костей детерминистом, на которого очень сильно повлияли установки преобладавшего тогда механистического мировоззрения, и поэтому он принял за аксиоматическое то малоадекватное положение, что любое поведенческое действие, даже самое незначительное, такое, например, как случайная оговорка, обязательно должно иметь под собой причину, и что знание подобных причин делает возможным выведение неких общих психологических законов…
- С точки зрения ортодоксальных последователей Фрейда, образцом психически здорового человека является среднестатистический либеральный буржуа, а политические убеждения, отличные от взглядов представителей либерального среднего класса, рассматриваются ими как своеобразный «признак невроза», который фрейдисты объясняют различными сексуальными аномалиями вроде пресловутого «Эдипового комплекса», что не выдерживает никакой критики…
- Негативным последствием уверенности в сомнительную эффективность психоаналитического метода для современных людей, которые уже разуверились в спасительной силе традиционных религий, стало появление немереного количества различных психоаналитических сект, которые догматично преданы мифическому образу Фрейда, что, конечно же, очень вредно и для науки, и для этического состояния всего современного социума.
Ну а критику психоанализа Фрейда с сугубо профессиональных позиций, озвученных видными представителями мирового научного сообщества, можно приводить до бесконечности:
- О заимствовании Фрейдом многих «своих философских идей» у Эдуарда фон Гартмана мы уже говорили. За «свои научные наблюдения» Фрейд выдавал также и умело перефразируемые им мысли и представления, содержащиеся в античных мифах, легендах и произведениях художественной литературы. Но обвиняли Фрейда (и не без веских оснований) в плагиате уже и самих основ психоанализа. Так, например, опередившими и предвосхитившими многие психоаналитические разработки Фрейда Юнг считал весьма ценные научные исследования выдающегося французского психиатра и психолога Пьера Мари Феликса Жане.
- Весьма авторитетный психиатр Эмиль Крепелин (1856–1926), будучи автором учебника по психиатрии, которым пользовалось всё поколение Фрейда, весьма негативно относился к зацикленности фрейдовского психоанализа на сугубо сексуальной тематике: «На основании разностороннего опыта я утверждаю, что продолжительные и настойчивые расспросы больных об их интимных переживаниях, а также обычное сильное подчеркивание половых отношений и связанные с этим советы могут повлечь за собой самые неблагоприятные последствия…»
- Блистательный философ, психолог и психиатр Карл Ясперс (1883-1969), указывая на фантастичность многих обобщений Фрейда, называл психоанализ «популярной психологией, позволяющей обывателю легко объяснить всё что угодно». Как и марксизм, фрейдизм для Ясперса являлся неким суррогатом веры, и в этой связи он полагал, что «психоанализ несёт значительную долю ответственности за общее снижение духовного уровня современной психологии».
- Знаменитый философ науки Карл Поппер (1902-1994) критически отзывался об учении Фрейда как о не обладающем предсказательной силой, а значит псевдонаучном. Согласно Попперу, «психоанализ основывается на методах, которые не позволяют повторить наблюдения, не обладают самоочевидностью, или денотативной валидностью, и несут на себе в некоторой степени отпечаток субъективных предубеждений наблюдателя; когда такой метод используется для выявления каких-то психологических фактов, которые претендуют на объективность, он оказывается совершенно несостоятельным...»
- Всемирно признанный английский биолог и нобелевский лауреат сэр Питер Брайан Медавар (1915-1987) охарактеризовал психоанализ как «самое грандиозное интеллектуальное мошенничество двадцатого века».
- Лидер биологического направления в психологии Ганс Юрген Айзенк (1916-1997) на основании многих исследований пришёл к заключению, что ремиссия без лечения («спонтанная ремиссия») развивается у невротических больных так же часто, как и излечение после прохождения курса психоанализа: около 67% больных с серьёзными симптомами выздоравливали в течение двух лет. Исходя из того, что психоанализ не эффективней, чем плацебо, Айзенк делает вывод, что неверна уже сама лежащая в его основе теория, и поэтому «совершенно неэтично назначать его больным, брать с них за это деньги или обучать терапевтов такому неэффективному методу». Кроме того, Айзенк приводит данные о том, что психоанализ может оказывать на пациентов также и негативное воздействие, серьёзно ухудшая их психосоматическое состояние.
- Известный своими исследованиями бессознательного разума крупный американский когнитивный социальный психолог, почетный профессор Калифорнийского университета в Беркли и бывший главный редактор журнала «Psychological Science» Джон Фредерик Кильстром (1948 г.) пишет: «Фрейд представляет интерес для психологов лишь как историческая фигура. Его лучше изучать как писателя на филологическом факультете, чем как ученого на факультете психологии. Психологи вполне могут обойтись без него...»
Но, даже при всей этой крайне уничижительной критике, было бы, конечно, слишком легкомысленно и крайне несправедливо не воздать легендарному Зигизмунду Шломо Фройду достойных его почестей и не признать за ним выдающихся заслуг перед мировой психологией…
О «Проекте Научной Психологии» Фрейда как о новаторской по тем временам работе, которая немало поспособствовала развитию психологической науки, писали выдающиеся нейропсихологи Карл Прибрам и Мертон Гилл. [10] И к этой оценке следует добавить, конечно, ещё и то, что «высокие (опять же, разумеется, по тем временам) нейронные технологии», описанные Фрейдом в его «Проекте», являют собой прекрасный базис для верификации на его основе нейробиологических механизмов, задействованных в «физиологическом аппарате» ТСК.
Но не менее эффективным «инструментом» для понимания механизмов функционирования этого «физиологического аппарата ТСК» является и сам фрейдовский психоанализ, в котором Зигмундом Фрейдом была, по сути дела, разработана общая модель разума как некой многослойной системы, где Бессознательное формирует мысли и поведение человека в соответствие с определённым набором правил. Как известно, Фрейд обучался психологии у Франца Брентано, фундаментальные идеи которого о непогрешимости внутреннего восприятия оказали на Фрейда (хотя, конечно, и в достаточно своеобразном преломлении) сильное влияние. И в этой связи Бессознательное – некий, по выражению Артура Шопенгауэра, «дикий зверь, живущий в душе человека» – представляется во фрейдовском психоанализе прямой антитезой брентановскому «Божественному Цензору», функции которого в психоанализе переданы гораздо менее теологоцентричному фрейдовскому «персонажу» - «Супер Эго»... [7]
В изначальной «топографии человеческого разума», частично заимствованной Фрейдом у Фридриха Ницше, все психические процессы начинаются в Бессознательном, где затем эти процессы как бы «тестируются» на приемлемость сознанием, представляющим собой некий поверхностный слой, лежащий над обширным «тёмным царством Бессознательного». В пересмотренной же самим Фрейдом нейрофизиологической модели мозговой деятельности, которая теперь уже стала моделью структурной (систематической), личность, согласно Фрейду, составляют (как мы уже это знаем), три взаимодействующие друг с другом психические структуры (системы): первая - иррациональный, ориентированный на удовлетворение Ид (бессознательные инстинкты); вторая - выученное, рациональное, ориентированное на реальность Эго (Сознание плюс «Предсознание»); и третья - вышеупомянутое Супер-эго (Цензор), которое состоит из привитых человеку нравственных императивов.
Мысли, успешно прошедшие «тестирование цензурой», могут стать сознательными; если же эти мысли подобного испытания не выдерживают, то попасть в сознание Цензор-Суперэго им не позволяет. Причём, по Фрейду, прохождение подобного «кодировочного (в терминологии ТСК) тестирования» не ведёт ещё непосредственно к попаданию в сознание, а делает ту или иную идею всего лишь потенциально способной стать сознательной. Идеи, первично допущенные к вступлению в область сознания, обитают в Предсознании, которое Фрейд считал принципиально не слишком отличающимся от самого сознания. Но поскольку, по Фрейду, идеи, не выдержавшие «тестирование цензурой», могут оказаться настолько сильными, что станут продолжать искать какого-то своего дальнейшего выхода, то их постоянно приходится удерживать в той области Бессознательного, которой вполне подошло бы название «Динамическое Бессознательное». Таким образом, как мы видим, это Динамическое Бессознательное создаётся вследствие подавления – насильственной блокировки со стороны Супер-эго, которое активно противостоит попаданию в сознание недопустимых мыслей. Особенно важным тут для нашего исследования представляется именно то, что Динамическое Бессознательное - это не «тюрьма» и не «место казни преступных мыслей», а некое Виртуально-Вероятностное Поле, где подавленные мысли продолжают жить, находя своё выражение как в деструкции - кошмарных сновидениях, различных невротических симптомах, «психических сбоях» и т.д., так и в прямой направленности на сугубо конструктивные цели, а именно – на сублимирование в более возвышенные формы мышления и поведения. [5] Фрейдовская «концепция сублимации» имеет для нашего исследования первостепенное значение и чрезвычайную актуальность именно потому, что она придаёт Динамическому Бессознательному роль некоего «Кодировочного Чистилища», ибо привлечение низшей (в первую очередь, сексуальной) энергии для нужд высшей культурной деятельности, а именно - для осуществляемых на благо Эволюционного процесса плодотворных занятий наукой, искусством, философией и т.д., способно (должно и может) явиться причиной весьма благоприятного (опять же - в терминологии концепта ТСК) «перекодирования сущностных параметров человека»… Значительную ценность в этой связи представляет также и фрейдовское «Предсознание», которое иначе можно было бы назвать «областью Потенциального Сознания», где, как и в области Динамического Бессознательного, могут происходить «перекодировки» двусторонней (как позитивной, так и негативной) направленности, что в экспликации концепта ТСК соответствует стадии сознательно-интуитивного (рационально-эмоционального, «R-E») нейропроцессинга…
А из всего здесь сказанного становится уже понятно, что теоретических предпосылок для «научно-умозрительного» объяснения механизмов кодирования «сущностных параметров» человека во фрейдовском психоанализе более чем достаточно, поскольку в концепции психоанализа есть Что кодировать, есть Для Чего кодировать и есть Кому (Чему) кодировать!
Поэтому, да, можно продолжать горячо спорить о степени реликтовости фрейдовского психоанализа, о его терапевтических недостатках и «сексуально-мотивационном переборе», можно также очень долго рассуждать о достаточно сложной и противоречивой личности самого «конквистадора психологического мира» Фрейда, но не подлежит никакому сомнению тот факт, что Зигмунд Фрейд оказался одним из тех великих психологов, которые, возможно и сами того не подозревая, заложили фундамент основанной на концепте ТСК Психологии Сублимации. Ну а в плане сугубо этическом, заслуга Фрейда состоит прежде всего в том, что его психоаналитическая теория помогла разоблачить человеческое Эго-сознание как склонную к лицемерию и самообману марионетку, управляемую низшими импульсами, которые это Эго-сознание слишком часто не осмеливается ни честно признать, ни достойным образом нейтрализовать. Сам же Фрейд сформулировал эту мысль так: «Самый чувствительный удар по человеческой мании величия было суждено нанести современному психоаналитическому исследованию, которое указало "Я", что оно не является даже хозяином в своём доме, а вынуждено довольствоваться жалкими сведениями о том, что происходит в его душевной жизни бессознательно…»
Таким образом, утверждая примат зрелого интеллекта человека над его инфантильными потребностями и убогими эмоциональными желаниями, Фрейд ясно показал, что для эффективной борьбы с враждебно противостоящим ему Бессознательным человеческое Эго должно постоянно предпринимать огромные усилия, которые, в свою очередь, неизбежно влекут за собой те или иные результаты процесса сущностного кодирования... Если же психоаналитическую концепцию Фрейда описать «образно-эзотерически», да ещё и «под углом зрения концепта ТСК», то это будет выглядеть так: «Сущностное "Я", дабы безвозвратно не "потонуть в Океане Бессознательного" и, "оставшись в живых", суметь прорваться в тонкоматериальную область Бытия, должно постоянно внимать своему внутреннему Божественному голосу и совершать тяжелейшую работу по надлежащему "бытийному соответствованию", автоматически формируя этим свой персональный "код доступа", который один только и может обеспечить Сущностному "Я" человека возможность "отворить" заветную "входную дверь" в пространство Духовного Бессмертия»… Да, конечно, в психоанализе стихийного атеиста Фрейда о «Духовном Бессмертии» сказано ничего не могло быть уже по определению, а поэтому, рассматривая человеческое сознание как арену непримиримой борьбы между онтологически противостоящими друг другу психическими силами, Фрейд с неизбежностью приходит к тому удручающему выводу, что даже и в качестве сугубо компромиссного результата этой перманентной «психологической битвы», мотивировать людей надлежащим образом на всецело осознанное стремление к этически достойному существованию в условиях современной цивилизации невозможно... В своей книге «По ту сторону принципа удовольствия» Фрейд признаёт безысходную трагичность того непреложного факта, что «целью всей жизни является смерть», а в работе «Цивилизация и Неудовлетворённость» он уже открыто пишет о неразрешимой цивилизационной дилемме, обусловленной фатальной несовместимостью интересов Цивилизации с коренными интересами каждой отдельной личности...
И подобными своими «бессознательными провокациями» Фрейд как бы подталкивает нас к понимаю того, что противостояние «жизни и смерти» (а тема «Борьбы Эроса и Танатоса» стала для «позднего» Фрейда уже едва ли не центральной) может быть снято лишь только заменой профанно-манипулятивного «самопрограммирования» человека, которое влечёт за собой ущербно-зацикленное состояние, названное Фрейдом «навязчивым действием», на его в полной мере Осознанный (а значит и Сущностной) эволюционный выбор... Таким образом, «фрейдизм», сам того не подозревая и не замечая, «от противного» подводит нас к мысли о том, что интересам личности жёстко противостоит вовсе не любая, а именно профанно-материалистическая, то есть всецело десакрализованная Цивилизация, ибо её идеологические установки уже по определению не позволяют признать в этически обусловленных поведенческих паттернах людей того сакрального содержания, наделённость которым с абсолютной безусловностью признаётся в контексте установок ассоциированной с положениями концепта ТСК Психологии Сублимации...
Как мы видим, ценность всей научной деятельности Фрейда выражается в её искренности и честности, что и послужило мощным толчком к последующим плодотворным исследованиям в этой области, которые вышли уже далеко за рамки интересов и представлений самого Зигмунда Фрейда... К безусловным заслугам Фрейда можно отнести и то, что его динамически-интроспективная психология стала катализатором для появление современной когнитивной психологии, которая объясняет многие механизмы ТСК уже и в аспекте информационном. Ну а фрейдовская концепция процесса сублимирования культурой и творчеством энергии «Id», приводит нас, в конечном итоге, к тесно ассоциированной с ТСК Психологии Сублимации... [38]
3. Альфред Адлер писал: «Быть человеком означает ощущать себя ограниченным и неполноценным. Эти чувства родственны страху и глубоко укоренены в хрупкой конституции человека. Но так как это решающий стимул к росту и культуральному развитию, то мы усматриваем в чувстве неполноценности нечто Позитивное. Лишь в очень неблагоприятных условиях чувство неполноценности усиливается до формирования комплекса неполноценности, блокирующего любое стремление к развитию...» Адлер считал, что психические энергии внутри Бессознательного в человеке действуют в интересах каждого отдельного индивида, как если бы для каждого из них существовала своя определенная цель, а если человек отклоняется от своей цели, то это приводит к неврозу. Тем самым Адлер признавал некое Высшее эволюционное водительство, которое в концепте ТСК описывается (характеризуется, обозначается) следующим образом: «Все этические мотивации людей обретают легитимность под валидной "юрисдикцией" объективного Закона Со-Вести, а эволюционно-этическое поведение каждого человека "администрируется" (контролируется, курируется и корректируется) Высшими Силами, которые создают людям все необходимые условия для их полноценного эволюционного развития и которые ждут поэтому от своих подопечных соответствующей "эволюционной отдачи", связанной с их постоянным сущностным ростом, включая возрастающую индивидуацию и утончение духовной структуры по трём основным сущностно-аксиологическим категориям: а) Со-Вести, то есть сущностной связи с Высшими Силами и Творцом, проявляющейся в безусловном соблюдении Кодекса Космической Этики: в персональной ответственности за судьбу всей человеческой цивилизации, в обострённом чувстве справедливости, в сострадании и любви ко всему духовно высокому и красивому. б) Эволюционности, то есть способности к инновационно-творческому созиданию, свободному от инертности дремучего ретроградства, фарисейской рутины, идейной зашоренности и ментальной косности. в) Духовности, то есть сопричастности Тонкому Миру, приблизиться к которому адекватным образом можно лишь только посредством передовой науки, духовной культуры и высокого искусства...»
4. Отто Ранк связывал появление стимулов, побуждающих к художественному творчеству, с процессами, сопровождающими духовное созревание художника, и поэтому изменения в развитии форм художественных произведений он объяснял соответствующими трансформациями представлений их авторов о глубинной природе духовности. В эволюции художественного творчества Ранк различал три фазы, в последней из которых художником, по Ранку, движет стремление к личному бессмертию, что полностью согласуется с центральной идеей (реализация потенциального бессмертия души) ассоциированной с концептом ТСК Психологии Сублимации...
5. Конечно, полностью дискредитировавший себя сегодня «марксистский гуманизм» Эриха Фромма, которого по праву можно назвать главным адептом «неофрейдизма», сегодня уже является неактуальным. Но подчёркнутая «этикоцентричность» взглядов Фромм сближает их с идейной основой концепта ТСК уже сама по себе, а кроме того Фромм интересен нам ещё и тем, что «социалистическо-гуманистическая ориентация», уведшая его вместе с им же придуманным «Социальным Бессознательным» в область достаточно профанной социологии и политологии, весьма наглядно, хотя и «от противного», демонстрирует нам: какой, собственно, должна и какой совершенно не должна являться «Новая Духовность» в реалиях современного социума... [17]
Ставя свой беспощадный «психиатрический диагноз» этому тяжело больному обществу, Эрих Фромм констатировал: «В настоящее время нравственное поведение всё ещё можно найти в конкретной жизни отдельных людей, тогда как всё общество в целом дружными рядами движется к варварству... Наша культура является, пожалуй, первой в истории человечества полностью секуляризованной культурой. Мы оттолкнули от себя осознание фундаментальных проблем человеческого существования и озабоченность ими… Бог превратился в удалённого от нас Генерального Директора корпорации под названием Вселенная. Вы знаете, что Он – там. Он ведёт дела (хотя, возможно, они бы шли и без Него), вы его не видите, но как бы признаёте Его руководство, делая при этом «своё дело»... Может ли быть большее святотатство, чем пытаться сделать из Бога своего партнёра по бизнесу и рекламировать религию с помощью методов, какими обычно рекламируют мыло... Все церкви в основном принадлежат к консервативным силам современного общества и используют религию для того, чтобы поддерживать человека в состоянии удовлетворённости глубоко нерелигиозной системой... Общество будет стремиться любыми средствами удерживать человека в обезличенном состоянии. Общество боится личности, поскольку она является средством выражения Духа и Истины, которым общество хотело бы заткнуть рот... В результате человек всё настойчивее стремится к конформизму. Силу и безопасность ему придаёт не голос совести, а ощущение, что он не утратил тесного контакта со стадом... Множество фактов свидетельствует о том, что человек выбирает путь роботизации, а это означает разрушение и безумие, голос которого звучит всё громче…» Да, безусловно, всё сказанное здесь Фроммом – сермяжная правда! Но какой же кардинальный выход из этой в нравственном отношении воистину «апокалиптической» ситуации предлагает «благодарному человечеству» сам Эрих Фромм? Каким образом Фромм пытается разрешить фрейдовскую цивилизационную дилемму, которую он обрисовал красками даже значительно более мрачными и беспросветными, нежели сам Зигмунд Фрейд? [19]
А вот, оказывается, каким «оригинальным» образом: «Наша единственная альтернатива, если мы хотим избежать опасности тотальной роботизации, - это гуманистический коммунитарный социализм... Необходимо построить общество, в котором человек относится к другому человеку с любовью, общество, которое зиждется на узах братства и солидарности...»
Только и всего… Святая простота, однако... Прямо-таки выдержка из приснопамятного советского «Кодекса строителя коммунизма»…. И никаких «императивов свыше»…
Непонятно только одно: неужели столько философского шума и гама, столько социологической пыли было поднято лишь только ради того, чтобы свести всё это к банальнейшей декларации Кота Леопольда: «Ребята, давайте жить дружно»??!!! Но только ведь «практикум установления тесного контакта со стадом» мы уже бесславно проходили...
Таким образом, нам снова предлагают руководствоваться в своей земной жизни «второй» Заповедью: «Возлюби ближнего твоего…», совершенно игнорируя при этом «первую и наибольшую» Заповедь: «Возлюби Господа Бога твоего…» Но грубо нарушать очерёдность и приоритетность в столь важных и принципиальных мировоззренческих вопросах людям непозволительно: ведь если человек, которого нам предлагают «возлюбить» в качестве нашего «ближнего», сам не очень то возлюбил до сих пор Господа Бога своего/нашего, то как же мы тогда, спрашивается, вообще можем признавать в таком человеке своего «ближнего»?
А ведь таких наших «псевдо-ближних» по грешной земле нашей ой как много бродит...
Так не правильнее ли было бы обществу, которое действительно не желает становиться «биороботическим», сконцентрировать все свои усилия на том, чтобы в нём приоритетно выполнялась «первая и наибольшая» Заповедь: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим»?...
В своей книге «Здоровое Общества» Эрих Фромм, в знак солидарности с Альбертом Швейцером по вопросу о путях духовного возрождения нашей цивилизации, приводит следующие слова А. Швейцера: «Если моральный дух даст нам прочную опору для возрождения цивилизации, то мы возродим её, при условии, что сможем восстановить правильную теорию о Вселенной и те убеждения, которые порождает эта теория». Но вот только о самой этой «правильной теории о Вселенной и тех убеждениях, которые порождает эта теория» ни Швейцер, ни сам Фромм нам, к сожалению, ничего внятного так и не поведали…
А ведь согласитесь, что всем требованиям «правильной теории о Вселенной», которая действительно способна поднять наш моральный дух и возродить нашу цивилизацию, целиком и полностью удовлетворяет именно ассоциированная с ТСК Психология Сублимация…
И в этой связи, нещадно раскритикованному здесь Эриху Фромму следует всё-таки отдать должное, ибо, будучи, конечно же, глубоким и свободным мыслителем, Фромм не мог не высказывать также и мыслей пророческих… В своей книге «Здоровое Общество» Фромм пишет:
«Для тех, кто видит в монотеистических религиях лишь один из этапов эволюции человеческого рода, не так уж противоестественно поверить в то, что в течение следующих нескольких сотен лет появится новая религия, дух которой будет соответствовать развитию рода человеческого. Важнейшей чертой подобной религии был бы её универсализм, отвечающий происходящему в нашу эпоху объединению человечества. Эта религия включила бы в себя гуманистические доктрины, общие для всех великих религий Востока и Запада; она не противоречила бы нынешним достижениям человеческого разума и придавала бы большее значение жизненной практике, а не догматическим убеждениям. Такая религия создала бы новые обряды и формы художественного выражения, благоприятствующие человеческой солидарности и духу благоговения перед жизнью. Религию, разумеется, нельзя придумать. Она появится с приходом нового великого учителя, так же как это происходило в минувшие столетия, когда для этого наступало время…». Как говорится, «без сущностно-кодировочных комментариев»…
6. Карлу Густаву Юнгу удалось намного перерасти свой изначально скромный статус «клинического психотерапевта» и, в итоге, стать одним из крупнейших «Духовных Терапевтов» человечества. А произошло это по следующим причинам:
- Во-первых, Юнга в значительно большей степени, нежели других «учеников» Фрейда, интересовало в психологии всё то, что связано с вопросами этики, ибо Юнг гораздо лучше них понимал, что «Интеграция бессознательных содержаний – индивидуальное действие осуществления и моральной оценки. Это очень трудная задача, требующая от индивида высокой степени этической ответственности. Только от немногих можно ожидать соответствующей способности, но они – не политические, а нравственные лидеры человечества». (Юнг «Очерки о современных событиях») Излишне говорить здесь, конечно, о том, что подобное отношение Юнга к вопросам этического содержания в полной мере соответствует положениям концепта ТСК.
- Во-вторых, в отличие от безнадёжного атеиста Фрейда, Юнг не только до конца верил в Бессмертие Души, но и, наряду с Григорием Ивановичем Гурджиевым, Рудольфом Штайнером, Шри Аурабиндо и другими выдающимися духовными учителями 20-го века, заложил основы Нового Учения 3-го тысячелетия - Науки о Духовном Бессмертии, вернув при этом использованному в контексте психоанализа учеником Фрейда Вильгельмом Штекелем символическому понятию «Танатос» его истинно платоновское значение. Ведь на самом деле Танатос у Платона изначально был ассоциирован со смертью вовсе не «личностной» и «окончательной», а именно и только «философской» и «символической». Платоновский Танатос представляет собой как бы трансцендентальный поворот сознания от ложно-натуралистической иллюзии к Истине Абсолютной Реальности. И в этой связи, кстати, очень интересно было бы узнать: как в своих шедевральных «Толкованиях Сновидений» Фрейд истолковал бы (пусть даже активно используя при этом, как обычно он это и делал, различные литературные-аллегорические, а вовсе не строго научные «психоаналитические технологии») следующий «танатосный пассаж» Юнга: «Чем ближе смерть, тем прекраснее становятся сны, создаётся впечатление, что с этих великолепных картин начинается какая-то новая жизнь: чтобы достичь этой жизни, тело человека должно погибнуть...»? Создание «Науки о Духовном Бессмертии» является задачей архиактуальной, чему наглядным подтверждением служат замечательные комментарии Юнга к «Тибетской Книге Мёртвых». А в наше профанное и по многим причинам весьма тревожное время эта «танатосная эстафета» должна быть подхвачена. Но только каким же образом? Намёк-наводку, отсылающую нас к ответу на этот вопрос даёт сам Юнг в своём очерке «Настоящее и Будущее»: «Мы живём в эпоху "преображения образа богов", то есть основополагающих принципов и символов. Это смысл нашего времени. Он выражает процесс преобразования внутреннего и бессознательного человека… Провидческий Дух Искусства отворачивается от прежней привязанности к объекту и обращается к пока ещё непроглядному хаосу субъективных предпосылок... Подобное явление следует понимать как симптом и символ характерного для нашего времени ожидания низвержения старого мира и возрождения на его основе Нового». Так вот, «эстафету» по созданию «Науки о Духовном Бессмертии» может и должна принять (подхватить) сегодня именно ассоциированная с концептом ТСК Психология Сублимации, «трансформационным инструментарием» которой являются напрямую связанные с Духовным Искусством тщательно разработанные «Арт-Гуманитарные практики», ибо одухотворить тот «непроглядный хаос субъективных предпосылок», о котором писал Юнг, способны только они…
- В-третьих, пытливый ум Юнга не ограничивал его поиском истины в области одной лишь академической науки, причём не только медицины, физиологии, психологии, культурологии и точного естествознания (о чём, в частности, свидетельствует длительное общение и творческое сотрудничество Юнга с выдающимся физиком Вольфгангом Паули), но увлекал его также и в сферы надматериальные - в область мифологии, метафизики, эзотерики, алхимии, астрологии, гностицизма, различных паранормальных явлений… А отсюда уже – широта мировоззренческого кругозора Юнга и точность его оценок по самым различным вопросам. Так, например, хотя Юнг не удостаивал вниманием всё то поверхностное, что не связано с глубинной трансформацией сознания индивида, и поэтому был достаточно безразличен также и к политике, но политические события 1930-х годов он, тем не менее, очень точно интерпретировал как результат общего отрицания бессознательных сил западной цивилизацией, объясняя популярность Гитлера тем, что тот отвечает на запросы бессознательного, оставшиеся неудовлетворенными из-за неспособности Европы после Реформации оставить место для коллективной символической жизни, выражающей духовные нужды. В итоге, сделал неутешительный вывод Юнг, европейский ум был побежден темными силами, сопротивляться которым он не смог... А уже в 1936 году (когда весьма уязвимый из-за своего еврейского происхождения Фрейд ещё не торопился иммигрировать из прогерманской Австрии) германошвейцарец Юнг в своём эссе «Вотан» описал влияние Адольфа Гитлера на германский мир следующим образом: «Один человек, который, очевидно, "одержим", заразил целую нацию до такой степени, что всё пришло в движение и начало катиться по пути к своей гибели…» Состоятельные пациенты Юнга - хорошо образованные, имеющие престижную профессию, внешне удачливые, но при этом лишенные «духовного направления» и внутреннего этического стержня – служили для Юнга подтверждением его диагноза современной западной культуре: «Катастрофический раскол между внешней и внутренней жизнью… Запад слишком озабочен рациональным научным познанием и материальными достижениями, ему не хватает коллективной цели, и он не может дать людям духовного удовлетворения. Культура в целом не интегрирована с Коллективным Бессознательным…» Нетрудно понять, что Коллективное Бессознательное по Юнгу - это данные человечеству Свыше некие зашифрованные ориентиры и указатели (в первую очередь – этические), которые люди должны стремиться верно расшифровать. И одним из таких важнейших этических ориентиров-указателей, который может быть расшифрован лишь только в контексте системной методологии концепта ТСК, является «кодировочная девятка» или «сакральная тройная триада», без особого труда обнаруживаемая в семиосфере всех мировых религий, значимых духовных учений, традиций и культур… [39]
- И, наконец, в-четвёртых, следует уже открыто признать тот факт, что все «постюнгианские» духовноориентированные и этикоцентрированные направления психологии («психосинтез», «онтопсихология», многие виды экзистенциальной психотерапии и т.д.) представляют собой ни что иное, как слегка видоизменённые версии Аналитической психологии Юнга с её мощным инструментом Индивидуации. Конечно, по причине отсутствия в них какой-либо реально значимой новизны, все подобные несамостоятельные направления психологии высокой научной ценности иметь не могут, но, с другой стороны, уже сам факт «сканирования ими горизонтов психологии» явным образом указывает на вполне определённую тенденцию развития мировой психологической науки именно по пути актуализации наработок юнгианского анализа. Ну а в настоящее время на переднем крае этого магистрального пути развития мировой психологии находится разработанная на основе ключевых положений ТСК Психология Сублимации, которая уже вполне реально верифицирует и обогащает основополагающие идеи Юнга принципиально новым и максимально конкретизированным научным содержанием. [21]
Исходя из всего вышесказанного можно сделать вывод, что в области Психологии Бессознательного нам следует всё-таки ориентироваться не на Зигмунда Фрейда, который в своей мировоззренческой близорукости пренебрежительно охарактеризовал Юнга как «мистика и сноба», и даже не на зовущего нас в очередное «гуманистическое стадо» Эриха Фромма, а именно на «мудрого духовидца» Карла Густава Юнга, предлагающего всем думающим людям внимательно прислушиваться и приглядываться к тем посылаемым нам Свыше «архетипическим дорожным указателям», которые, несмотря на их тесную связь с Коллективным Бессознательным всего человечества, каждому отдельному индивиду дано обнаруживать именно и только в неизведанных глубинах своей собственной души... А это означает, что нам необходимо смиренно признать своё духовно-этическое несовершенство, и, приложив максимум усилий, попытаться успешно выдержать выпавший на нашу долю «сущностной экзамен» перед теми Высшими Силами, которые, как это разъясняется в концепте ТСК, «нас неустанно ведут и терпеливо взращивают»... И в этой связи фраза «Vocatus atque non vocatus Deus aderit» («Проси или не проси - Бог присутствует всегда»), которую Юнг выгравировал на своём эксилибрисе и высек на камне, помещённом над входной дверью своего дома, являются прекрасной образной метафорой ТСК, ибо никакого иного «вменяемого» выбора, как только полностью довериться водительству «всегда присутствующих» Высших Сил и попытаться успешно выдержать перед этими Силами свой «сущностной экзамен» у людей просто нет... [24]
7. О ценности «сканирующего горизонты психологии» Психосинтеза Роберто Ассаджиоли мы уже сказали. Следует обратить внимание на то, что в отличие от профанно-мирского «Супер-Эго» Фрейда, в Психосинтезе концепция Высшего (Трансперсональное) «Я», указывает на некий надличностно-божественный источник мудрости и руководства внутри человека, очевидным образом ассоциированный уже с аутентично-сакральным понятием «Со-Весть». И в этом отношении Психосинтез, конечно же, идеологически согласуется с положениями концепта ТСК.
8. Онтопсихология тоже лишь «сканирует горизонты». Не обращаясь здесь к ревизии её научности и выяснению эффективности её методик (а всевозможной критики на этот счёт более чем достаточно»), отметим только, что, подробно описав законченную структурно-динамическую топологию человеческой психики в аспектах иерархии смысловых модусов, причинности и жизнеполагающих принципов, ориентированных не на адаптацию к порочной социальной среде, а на самосозидание, Онтопсихология подготовила почву для освоения последней неисследованной области психологии, связанной с понимаем природы сущностной субъектности Бессмертной Души, чем и призвана заниматься ассоциированная с концептом ТСК Психология Сублимации...
9. В качестве главного метода нахождения «опорных точек духовности» терапевтические, философские и когнитивные стратегии Трансперсональной психологии (ТП) предлагают живые практики соучастия посредством проживания контакта со Сверхординарным как вне пространства «Я», так и внутри него, обращаясь в том числе к высшим моральным принципам и универсальным законам бытия. Используя, с одной стороны, катартические медитации, переживания трансовых и инсайтных состояний, а с другой – революционные открытия в области различных естественных и гуманитарных наук, ТП тем самым обнаруживает методологическую близость с концептом ТСК.
10. Виктор Франкл считается одним из создателей экзистенциальной психологии, а значит и предтечей всей гуманистической психологии, хотя, конечно, логотерапию Франкла в определённом смысле (как бы «де-юре») можно было бы признать также и некой особой техникой индивидуации в русле юнгианского анализа... А употребив в своём основополагающем труде «Бессознательный Бог» («Der Unbewußte Gott») [36] понятие «Духовное Бессознательное», Франкл ступил на поле духовноориентированной «Психологии Бессознательного» уже и «де-факто». Поскольку же под «Духовным (или "Ноэтическим") Бессознательным» Франкл понимает ни что иное, как «иррациональную и интуитивную по своей природе» Совесть, то идейная близость психологических воззрений Виктора Франкла с положениями основанного как раз-таки на онтологическом Законе Совести концепта ТСК представляется вполне очевидной. И этот вывод подкрепляется идейным сходством методологических оптик франкловской «логотерапии» («исцеления обретением смысла существования») и Арт-Гуманитарных практик, являющих собой психотерапевтический инструментарий ассоциированной с ТСК Психологии Сублимации (ПС) [37]. Разница здесь только в том, что у Франкла преодоление экзистенциального вакуума (состояния, при котором у человека фрустрировано стремление к поиску смысла, и которое поэтому, помимо всех прочих проявлений, включая также и серьёзные клинические, может вести к агрессии) достигается обретением смыслов «локального масштаба» (полезная обществу деятельность, эстетические и любовные переживания, осознанное преодоление страданий и лишений…), тогда как в контексте ПС речь уже идёт о полном духовном исцелении, которое способно обеспечить одно лишь только обретение Финального Смысла глобального масштаба, коим является стремление к достижению Духовного Бессмертия… Конечно, свои собственные школы «экзистенциального анализа», которые в той или иной степени используют методику фрейдовского и юнгианского анализа, развивали и другие психологи, но посвящать отдельные главы экзистенциальной и гуманистической психологии в рамках настоящей серии статей было бы нецелесообразным по причинам, изложенным в её Аннотации. Хотя, конечно же, следует признать, что, помимо Виктора Франкла, к развитию этих анти-бехивиористских направлений «психологии третьей силы» причастны также и такие всемирно известные учёные, как Людвиг Бинсвангер, Альфрид Лэнгле, Медард Босси, Алиса Хольцхей-Кунц, Ирвин Ялом, Джеймс Бьюдженталь, Ролло Мэй, Карл Ясперс, Гордон Олпорт, Абрахам Маслоу, Карл Роджерс, Шарлотта Бюлер, Сидни Джурард, Эверетт Шостром, Ханс-Вернер Гессманн, Фредерик Перлз…
Закрывая же тему «обретения смысла жизни» и одновременно подводя окончательный итог рассмотрению различных аспектов Психологии Бессознательного, необходимо сказать ещё вот о чём… Поскольку с концептом ТСК напрямую ассоциирована базовая для него по своему функционалу «Психология сублимации», то при рассмотрении Психологии Бессознательного для нас особое значение имеет процесс эволюционирования именно психологической категории «сублимация». Фрейд использует понятие «сублимация» в аспекте сугубо сексуальном, и поэтому в качестве необходимого условия существования человеческой цивилизации фрейдистская теория культуры описывала исключительно «сублимацию либидо». Но уже «левые фрейдисты» утверждали, что сублимация, в чем бы она ни заключалась, - это «политический процесс, который закрепляет существующие структуры власти внутри личности». На гораздо более высокий уровень «духовносозидательной значимости» поднимают сублимацию аналитическая психология, онтопсихология и психосинтез, а один из наиболее верных сторонников Фрейда в Цюрихе, пастор Оскар Пфистер полагал, что сублимировать природные инстинкты и заставить их служить «высоким целям» могут и религии, которые, как известно, представляют собой ни что иное, как данные человечеству Свыше этические учения… И здесь уже нам следует вернуться к тому факту, что из открытий в области Бессознательного, существенно изменивших понимание человеческой природы, с необходимостью вытекает идея новой этики. А в этой связи упомянутый ранее в настоящей статье автор книги «Психоанализ искусства», последователь Юнга Шарль Бодуэн пишет: «На смену старой должна выступить новая этика, способная сублимировать: на место старой морали, негативной и запретительной, мы должны поставить этику, построенную на законах сублимации… другою будет этика, другим будет искусство, но оно не погибнет и не исчезнет: если искусство должно однажды быть превзойденным и уступить место, то пусть его служители не беспокоятся: оно может отречься от престола только в пользу Спасителя, превосходящего его своим величием, у которого оно недостойно развязать ремень обуви.» [27] Кто же этот Великий Спаситель? Юнг отвечает вполне определённо: «Всецело сублимирует только Религиозный Символ. На религиозном языке пришлось бы сказать: "Символ Веры"!» И тут, конечно же, мы видим полное соответствие c производным от ТСК идеологическим концептом Психологии Сублимации (ПС), ибо «Наследуя сотериологический идеал Благодати-Преображения-Спасения и апеллируя к танатосной энтелехии сущностного бессмертия, негэнтропийный концепт ПС призван на новом гносеологическом уровне утвердить пассионарно-эволюционную этику Духовного Вознесения (СУБЛИМАЦИИ) к Образу и Подобию Божию…»

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

1. Eduard von Hartmann, Philosophie des Unbewussten («Философия бессознательного», 3 тома., англ. перев. Уильям Чаттертон Коупленд, 1884)
2. Eduard von Hartmann, Phänomenologie des sittlichen Bewußtseins («Phenomenology of Moral Consciousness», 1879, «Феноменология Нравственного Сознания»)
3. Eduard von Hartmann, Die Religion des Geistes («Религия духа»; 1882)
4. Фрейд З. Введение в психоанализ / М.: АСТ, 2021. — ISBN 978-5-17-138113-4
5. Фрейд З. Психопатология обыденной жизни / М.: Азбука, 2014. — ISBN 978-5-389-08698-2
6. Фрейд З. Я и Оно / М.: АСТ, 2021. — ISBN 978-5-17-138113-4
7. Фрейд З. Психология масс и анализ человеческого «Я» / М.: АСТ, 2018. - ISBN 978-5-17-107831-7
8. Фрейд З. По ту сторону принципа удовольствия / Фолio, 2010. — ISBN 978-966-03-4957-5
9. Фрейд З. Будущее одной иллюзии / Фолio, 2013. — ISBN 978-966-03-6291-8
10. Pribram K.H., Gill M. «Frud^s «Project» Re-Assessed: Preface to Contemporary Cognitive Teory and Neuropsychology»; New York: Basic Books, 1976
11. Адлер А. Очерки по индивидуальной психологии. — M.: Когито-Центр, 2002. — ISBN 5-89353-050-0
12. Ранк О. Миф о рождении героя. — М.: «Рефл-бук», «Ваклер», 1997.
13. Ранк О. Травма рождения и её значение для психоанализа. — М.: «Когито-Центр», 2009.
14. Ференци Ш., Ранк О. Цели развития психоанализа. — ERGO, 2016. — ISBN 978-5-98904-231-9.
15. Heintz Hartmann, Essays on Ego Psychology (1964)
16. Лакан Ж. Семинар «Образования бессознательного» (1958/59). — М.: Логос; Гнозис, 2002.
17. Фромм Э. Психоанализ и этика / Составитель С. Я. Левит. — М.: АСТ, 1998. — 568 с. — ISBN 5-15-000776-5.
18. Фромм Э. Кризис психоанализа / Перевод П. С. Гуревич. — М.: АСТ, Полиграфиздат, 2010. — 256 с.— ISBN 978-5-17-060354-1, ISBN 978-5-403-03275-9, ISBN 978-5-421-50498-6.
19. Фромм Э. Величие и ограниченность теории Фрейда — М.: АСТ, 2000.— ISBN 5-237-04524-3.
20. Jung, C. G. 1912. Psychology of the Unconscious: a study of the transformations and symbolisms of the libido, a contribution to the history of the evolution of thought, translated by B. M. Hinkle, 1916. London: Kegan Paul Trench Trubner. (Revised in 1952 as Symbols of Transformation.)
21. Jung, C. G. 1934–1954. The Archetypes and the Collective Unconscious. (1981 2nd ed. Collected Works Vol.9 Part 1), Princeton, N.J.: Bollingen. ISBN 0-691-01833-2
22. Jung, C. G. 1938. Psychology and Religion The Terry Lectures. New Haven: Yale University Press. (contained in Psychology and Religion: West and East Collected Works Vol. 11 ISBN 0-691-09772-0).
23. Jung, C. G. 1968. Analytical Psychology: Its Theory and Practise
24. Jung, C. G. 2020. On Theology and Psychology: The Correspondence of C. G. Jung and Adolf Keller, Philemon Series & Princeton University Press.
25. Jung, C. G. 1954. The Development of Personality, Bollingen Series XX. Princeton, NJ: Princeton University Press.
26. Charles Baudouin, Culture de la force morale, Société lorraine de psychologie appliquée, 1917.
27. Charles Baudouin, Études de psychanalyse, Neuchâtel-Paris, Delachaux&Niestlé, 1922.
28. Assagioli, R. (1965). Psychosynthesis. New York: The Viking Press.
29. Assagioli, R. (1967). Jung and Psychosynthesis. New York: Psychosynthesis Research Foundation.
30. Антонио Монигетти. Онтопсихология: практика и метафизика психотерапии // Издательство «Онтопсихология», 2016. — ISBN: 978-5-906601-25-4
31. Гроф С. Психология будущего. Уроки современных исследований сознания / М.: АСТ, 2001. — ISBN 5-17-009771-9
32. Гроф С. Космическая игра. Исследование рубежей человеческого сознания / М.: АСТ, 2001. — ISBN 5-17-011159-2
33. Кен Уилбер. Проект Атман. Трансперсональный взгляд на человеческое развитие / М.: АСТ, 2004. — ISBN 5-17-021069-8
34. Чарльз Тарт. Пробуждение: Преодоление препятствий к реализации человеческих возможностей / М.: АСТ, 2007. — ISBN 978-5-17-046164-6
35. Владимир Козлов, Владимир Майков. Трансперсональная психология. Истоки, история, современное состояние / М.: АСТ, 2004. — ISBN 5-17-024616-1
36. Франкл В. Подсознательный бог. Психотерапия и религия— М.: Альпина нон-фикшн, 2022. — 218 с. — ISBN 978-5-00139-517-1
37. Энфиаджян А. С. Арт-гуманитарный центр как легитиматор институтов меритократии // Современные исследования социальных проблем – Красноярск: Научно-инновационный центр, 2014. №3(19), с. 5-17
38. Энфи А. Семантика Психологии Сублимации: Арт-Гуманитарный аспект // Материалы Всероссийской психологической конференции с международным участием «Категория смысла в философии, психологии, психотерапии и в общественной жизни», Ростов-на-Дону, 2014 // Москва. «Кредо» – 2014 г – 284 с., сс. 161-163, ISBN 978-5-91375-062
39. Арам Энфи, Тройная триада семиосферы этико-религиозных концепций эзотеризма, оккультизма, нумерологии и парапсихологии в параллелизмах теории сущностного кодирования // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.27888, 31.05.2022

Арам Энфи, Теория сущностного кодирования в свете основных психологических концепций.
Часть V // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.28232, 22.12.2022

Статья в формате «Word»

ЧАСТЬ VI

| Часть 1| Часть 2| Часть 3| Часть 4| Часть 5| Часть 6| Часть 7| Часть 8| Часть 9|

ОГЛАВЛЕНИЕ:

ЧАСТЬ I

01. Философская Психология
02. Психология Сознания

ЧАСТЬ II

03. Структурная Психология
04. Психология Акта

ЧАСТЬ III

05. Понимающая (Гуманитарная) Психология

ЧАСТЬ IV

06. Гештальт-Психология

ЧАСТЬ V

07. Психология Бессознательного

ЧАСТЬ VI

08. Психология Адаптации

ЧАСТЬ VII

09. Американская Психология до Эпохи Прагматизма
10. Прагматизм

ЧАСТЬ VIII

11. Европейская Функциональная Психология
12. Прогрессивизм и Инструментализм

ЧАСТЬ IX-1

13. Когнитивная Психология
14. Психолингвистика

ЧАСТЬ IX-2

15. Коннекционизм
16. Когнитивная Неврология
17. Социальная Психология

Copyright ® При цитировании материалов настоящего сайта, активная
гиперссылка http://aramenfi.ru обязательна